Форум » Дискуссии » VMF (продолжение) » Ответить
VMF (продолжение)
milstar: 100 лет создателю современного ракетно-ядерного флота России Адмирал Флота Советского Союза Сергей Горшков был своим на кораблях, в штабах и заводских цехах 2010-03-19 / Федор Иванович Новоселов - адмирал, заместитель главнокомандующего ВМФ по кораблестроению и вооружению (1986-1992). Вице-адмирал Сергей Горшков. 1950 г. Фото из книги «Черноморская эскадра» Недавно страна отметила 100-летие адмирала Флота Советского Союза Сергея Георгиевича Горшкова, славного сына Отечества, выдающегося флотоводца, который в течение 30 лет (1956–1985) находился на посту главнокомандующего ВМФ. Он являлся идеологом и организатором строительства флота, под его руководством был построен современный океанский ракетно-ядерный атомный флот, успешно освоивший просторы Мирового океана. Создание такого флота является величайшим подвигом советского народа, так как флот строит вся страна. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА Большая часть моей службы – около 30 лет – прошла в системе заказов по созданию систем вооружения ВМФ, в том числе около 20 лет в центральном аппарате, из них 14 – начальником заказывающего управления по ракетно-артиллерийскому вооружению. Впервые я увидел Сергея Горшкова летом 1957 года при его посещении крейсера «Чкалов», а затем на собрании партийного актива Ленинградской ВМБ, обсуждавшего итоги октябрьского 1957 года Пленума ЦК КПСС. С докладом выступал главком ВМФ, большинство выступавших коммунистов одобряли решения пленума, освободившего Георгия Жукова от должности министра обороны. Немало было критики и в адрес Горшкова, в основном за подражание маршалу Жукову в наказании провинившихся офицеров. Тон и направленность критики задал адмирал Иван Байков, однокашник Сергея Горшкова по училищу. Я присутствовал на многих партийных собраниях военных и гражданских организаций, но такого накала критики и самокритики, накала страстей, как на этом активе, не встречал. Сергей Георгиевич весьма достойно выдержал критику, никаких реплик или оценок выступлений в заключительном слове он не сделал. Ответив на вопросы, сформулировал задачи по выполнению решений пленума. Это произвело впечатление на многих. В конце 60-х годов Сергей Горшков дважды посетил Красноярский машиностроительный завод, на котором проходило освоение производства БРПЛ Р-27 и конструкторская отработка первой межконтинентальной ракеты Р-29. Я, как районный инженер по руководству работой военных представительств на семи предприятиях Сибири, встречал и сопровождал главнокомандующего ВМФ. Он с большим вниманием и заинтересованностью вникал в работу завода, состояние с отработкой и качеством ракет и высказал заинтересованность флота в переводе завода на производство БРПЛ. В мае 1971 года я выступал от ВМФ на Всеармейском совещании руководителей представительств военной приемки (ВПВП) МО. В феврале 1972 года меня вызвали в столицу. Главнокомандующий ВМФ предложил мне должность начальника УРАВ как генерального заказчика по ракетному и артиллерийскому вооружению. В беседе он рассказал, из своего опыта 1955 года, о трудностях начала работы в столице, обратив мое внимание на необходимость установления нормальных отношений с министерствами, чьи предприятия работают по заказам УРАВ, с генеральными и главными конструкторами. В апреле 1972 года состоялось мое назначение на должность начальника УРАВ и началась служба в столице. Исходя из моего многолетнего опыта могу свидетельствовать, что во время нахождения в Москве Сергей Горшков львиную долю времени уделял вопросам строительства флота. При определении перспективы развития флота он всегда опирался на науку, прежде всего на работу ученых НИИ ВМФ и ВМА, знакомясь с ходом их исследований. При рассмотрении научных работ, он всегда ориентировал ученых на поиск нетрадиционных идей в создании систем вооружения и строительстве кораблей. Он был противником копирования зарубежных кораблей и вооружения, считая это путем отсталых, хотя изучению зарубежного опыта придавал немалое значение. Он настойчиво рекомендовал Институтам флота теснее взаимодействовать с учеными Академии наук СССР, подчеркивая, что флот на протяжении своей трехсотлетней истории всегда был тесно связан с Академией наук. Сергей Георгиевич всегда внимательно относился ко всему новому в фундаментальной науке. Он с большим уважением и вниманием относился к выдающимся ученым, которые внесли существенный вклад в строительство современного флота. В первую очередь следует назвать академика Анатолия Александрова, научная и практическая работа которого была тесно связана с флотом еще в довоенные годы. Он был инициатором и научным руководителем создания атомных энергетических установок и проектирования атомных подводных лодок. После избрания его в 1975 году президентом АН СССР Анатолий Петрович продолжил руководство Советом по гидрофизике, организуя исследования Мирового океана в интересах создания систем подводного кораблестроения и наблюдения. Сергей Горшков высоко ценил творческую деятельность генеральных и главных конструкторов кораблей и систем вооружения, избранных в состав АН СССР. Это академики Н.Н. Исанин, С.Н. Ковалев, В.Н. Челомей, В.П. Макеев, Н.А. Семихатов, П.Д. Грушин, Б.П. Жуков, Ю.Б. Харитон, Е.И. Забабахин, А.И. Савин, В.С. Семенихин, А.А. Туполев, С.В. Илюшин, Р.А. Беляков, Г.М. Бериев. Со всеми этими неординарными личностями, как и со многими другими, Горшков великолепно умел вести беседы и решать вопросы, и пользовался огромным авторитетом и уважением в их среде. Думаю, не ошибусь, если скажу, что Сергей Георгиевич был самым авторитетным и уважаемым среди ученых страны военачальником. С МОРЯ – НА ЗАВОД Важное значение в работе Сергей Горшков придавал общению с руководителями министерств ОПК, его многие годы связывали дружеские, деловые отношения с выдающимися руководителями оборонных отраслей промышленности: Б.Е. Бутома и М.В. Егоров (судостроение), Е.П. Славский (атомная ), С.А. Афанасьев (ракетно-космическая), С.А. Зверев и П.В. Финогенов (оборонная), В.В. Бахирев (боеприпасы и твердые топлива), В.Д. Калмыков и П.С. Плешаков (радиотехническая), Э.К. Первышин (средства связи). Встречи и совещания в столице, совместное посещение НИИ и КБ по вопросам кораблестроения и вооружения. Так, только по ракетным делам он с министрами побывал на Урале, Алтае, Таджикистане, в Харькове, Туле, Реутове, Люберцах, Химках и Дубне, не говоря уж о Москве, Ленинграде и центрах кораблестроения. Он с большим уважением и доверием относился к работе проектантов кораблей и конструкторам систем вооружения, всегда внимательно и заинтересованно слушал их выступления, сам активно участвовал в обсуждении, при этом чувствовалось глубокое знание им обсуждаемой проблемы, в том числе и технических вопросов. На заводах он проявлял большой интерес к новинкам технологии, организации производства и системе контроля качества. В этих посещениях предприятий Сергей Горшков проявлял интерес к вопросам развития предприятия, настроениям в коллективе. Он считал, что только благополучное предприятие может создавать высококачественную технику. Главное, что отличало Сергея Георгиевича, это его выступления, у него всегда было что сказать, при этом четко формулировал роль конкретного коллектива, где находился, в строительстве флота. Важным направлением привлечения внимания к проблемам флота являлись выставки-показы новых кораблей и систем вооружения, организованные по инициативе Сергея Горшкова на Северном или Черноморском флотах, с приглашением на них руководителей партии и правительства, министров, генеральных и главных конструкторов, директоров крупных заводов. После ознакомления с кораблями, самолетами, ракетами, торпедами и другими видами ВВТ, на выходе кораблей в море для участников выставки выполнялись боевые упражнения с пусками ракет и артиллерийскими и торпедными стрельбами. Многие участники этих мероприятий становились активными сторонниками создания мощного океанского флота. Участие конструкторов в выставках, на учениях и испытаниях новых систем вооружения позволяли им быстрее проходить процесс оморячивания, что имело принципиальное значение для правильного восприятия ими требований ТТЗ ВМФ и квалифицированно и осознанно их реализовывать при разработке ВВТ. Сергей Георгиевич постоянно интересовался ходом подготовки полигонов флота к испытаниям новых ракетных комплексов и других систем вооружения. Вспоминается посещение его вместе с секретарем ЦК КПСС Дмитрием Устиновым Северного полигона в начале 1976 году. Во время движения по технической территории полигона в районе поселка Нёнокса Устинов поинтересовался местом стартовой позиции для испытаний нового РК Д-9Р. Начальник полигона вице-адмирал Владимир Салов доложил, что сейчас подъезжаем к месту, выбранному по результатам рекогносцировки, и показал торчащую в снегу палку с металлической банкой на конце. Автобус остановился, и секретарь ЦК спросил: «Сергей Георгиевич, а вы успеете построить старт к началу испытаний?» «Вне всякого сомнения», – ответил главком и выразительно посмотрел на начальника Главного инженерного управления генерал-майора В.Е. Путята и на меня. Работы были выполнены в установленные сроки, и полигон обеспечил, как и во всех других случаях, испытания новых комплексов. ШКОЛА ЗАКАЗЧИКОВ Главной опорой главкома в строительстве флота были управления, объявленные в приказе министра обороны генеральными заказчиками по определенной номенклатуре ВВТ флота. Они несли всю полноту ответственности за жизненный цикл этой техники, начиная с задумки облика, создания, организации эксплуатации, снятия с вооружения и утилизации, и были основными организаторами по подготовке и реализации принятых решений по вопросам проектирования кораблей, созданию комплексов вооружения, подготовки полигонов флота к испытаниям и организации их проведения. Заказывающие управления (ЗУ) несли ответственность за техническую подготовку флотов к приему новых видов вооружения и организацию их эксплуатации, за специальную подготовку личного состава кораблей и частей. Для выполнения этих функций заказывающие управления имели в подчинении НИИ, полигоны, военные представительства на предприятиях промышленности, арсеналы и базы хранения вооружения, ремонтные заводы. В специальном отношении им подчинялись соответствующие управления флотов, флагманские специалисты и боевые части (службы) кораблей. Итоговыми оценками деятельности заказывающих управлений являлись создание новых систем вооружения в установленные сроки и высокого качества и успешность выполнения боевых упражнений кораблями флотов. Поэтому Сергей Георгиевич уделял пристальное внимание работе этих управлений, а их руководители были наиболее частыми посетителями его кабинета с докладами. Становлению и укреплению авторитета начальника заказывающего управления имело их обязательное присутствие на встрече ГК ВМФ с генеральными и главными конструкторами, директорами предприятий и руководителями министерств, при этом он всегда спрашивал мнение присутствующего начальника ЗУ по обсуждаемому вопросу и, как правило, поддерживал его. Такая система общения с начальниками заказывающих управлений позволяла главкому быть постоянно в курсе дел по созданию и ходу испытаний систем ВВТ и строительству кораблей, а для подчиненных была великолепным примером и школой решения различных вопросов. Важной школой воспитания и обучения для начальников ЗУ было присутствие и участие в обсуждении вопросов на заседаниях Военного совета ВМФ. Присутствуя на многих заседаниях Военного совета, на некоторых из них я выступал с докладами или в прениях, а при обсуждении итогов зимнего и летнего периода обучения обязательно докладывал о результатах ракетно-артиллерийской подготовки за ВМФ в целом. Это были отличная школа государственного подхода к обсуждаемым вопросам, пример сочетания жесткого спроса за недостатки и упущения с уважением к человеку и четкие указания по дальнейшей работе. Сергей Георгиевич всегда внимательно слушал доклады и выступления, делал замечания или задавал вопросы, но я не помню, чтобы это кого-нибудь обижало. Если кому и доставалось, то за дело. Вспоминаю, как в январе 1976 года я докладывал на заседании Военного совета о неудовлетворительных результатах ракетных пусков в 1975 году и мерах, принимаемых управлением. Главком одобрил предлагаемые меры, но дал весьма жесткую оценку моей деятельности: «Вы не твердо держите в руках порученное дело. Начальник УРАВ отвечает и за качество, и за надежность вооружения, и за обучение личного состава ракетно-артиллерийских боевых частей кораблей, и за организацию стрельб. Требую наводить в службе порядок быстрее и жесткой рукой. Пока мы этого не видим и публично вас предупреждаем. Спрос будет строгим». Такая оценка не могла быть приятной, тем более что управление и вся ракетно-артиллерийская служба работали с большим напряжением. Десятки КБ и НИИ промышленности работали по созданию новых комплексов РАВ. На четырех полигонах и кораблях под руководством государственных комиссий проводились испытания новых и модернизированных комплексов, количество которых иногда доходило одновременно до десяти. На флотах шло освоение новых видов вооружения, в ходе боевой подготовки проводились пуски ракет, число которых иногда доходило до 400 в год, по результатам которых, в определяющей степени, оценивался уровень боевой и политической подготовки большинства кораблей и частей флотов. Офицеры управления принимали непосредственное участие во всех этих процессах. В поездках на флоты офицеры управления оказывали помощь специалистам по подготовке к учениям и сложным стрельбам, проведении и оценке их результатов. Строгую оценку, данную главнокомандующим на Военном совете, в управлении восприняли как должное и как руководство к действию. Управлением, вместе со специалистами РАВ и командованием флотов, были приняты необходимые меры. В последующие 10 лет серьезных провалов в ракетно-артиллерийской подготовке на флотах не было, хотя недостатки и замечания были всегда. Главный конструктор Валентин Мутихин, Сергей Горшков, командир РКР «Слава» Вадим Москаленко. Фото из архива «НВО» ПОД РАКЕТНЫМ ОБСТРЕЛОМ Особое значение имели плановые поездки главнокомандующего на флоты, как правило, два раза в год на Северный и Тихоокеанский и по одному – на Балтийский и Черноморский. Во всех этих поездках участвовали начальники заказывающих управлений. Присутствуя на заслушиваниях командования флота (флотилии), мы получали информацию из первых уст о состоянии дел на флоте и нерешенных вопросах. Мы видели и учились, как правильно надо ставить и решать вопросы по обеспечению боевой готовности сил и средств флота, обустройству гарнизонов и пунктов базирования, поддержанию высокого уровня организации службы и воинской дисциплины. Особое внимание главком обращал на поддержание установленных норм содержания кораблей в постоянной готовности, материальной основой которой является техническая готовность кораблей и систем вооружения, обеспечение флота нормативными запасами ракет, других боеприпасов и материально-технических средств, за которые отвечали центральные управления наравне с командованием флотов. После заслушивания командования флота начальники заказывающих управлений работали в специальных управлениях, на кораблях и частях. Главными вопросами для них были оценка работы по освоению новых кораблей и комплексов вооружения, проверка технической готовности кораблей, состояние системы хранения оружия на базах и вопросы пожаро- и взрывобезопасности на кораблях и базах. Такая практика позволяла ЗУ, отвечающим за весь жизненный цикл вооружения, учитывать флотский опыт в разработке новых систем вооружения. Результаты своей работы начальники управлений докладывали в штаб и учитывали при подведении итогов. По важным и срочным вопросам начальники управлений докладывали лично главкому. Боевые упражнения в море выполнялись в условиях, приближенных к боевым. Корабли находились в боевых порядках (ордерах), обеспечивая все виды обороны, оружие кораблей в готовности к боевому использованию. Пуски БР проводились по команде с ЦКП ВМФ при нахождения ПЛАРБ в условиях боевого патрулирования. Пуски противокорабельных ракет проводились в условиях разведывательно-ударного комплекса, с использованием данных о целях-мишенях от космической или авиационной разведывательных систем. Наиболее сложной была организация отработки ПРО-ПВО соединения кораблей, при которой налет осуществляли противокорабельные крылатые ракеты, доработанные в ракеты-мишени (РМ), запускаемые с ракетных катеров и подводных лодок в штатном режиме. При подготовке РМ на них отключался контур управления от головки самонаведения, вместо боевой части устанавливали весовой имитатор. В целях соблюдения мер безопасности РМ наводились из расчета прохождения их траектории с некоторым упреждением относительно ордера. При угрозе нападения с воздуха корабли соединения переводились в режим полной боевой готовности, боевое распоряжение по отражению воздушных целей с использованием зенитных огневых средств выдавалось только тем кораблям, которые проверялись. Другие корабли ордера должны были использовать свои огневые средства только по РМ, идущей непосредственно на «свой» корабль. Это положение было записано в руководящих документах, что обеспечивало безопасность всех кораблей при отражении воздушного налета. В ходе выполнения боевых упражнений оценивались уровень подготовки личного состава и надежность работы материальной части кораблей. В случаях неуспешных пусков ракет, других недостатков на учении Горшков никогда не проявлял элементов нервозности, давал четкие указания о проведении после учения расследования причин. Летом 1974 года во время оперативных сборов командного состава флотов и центральных управлений под руководством главкома на Северном флоте эскадра надводных кораблей в море должна была отразить удар ракет. Все участники сборов находились на крейсере «Мурманск». Погода была благоприятная, светило солнце, море спокойное. Ракетный удар наносила бригада ракетных катеров, запуская три РМ П-15 с дальности около 40 км. В назначенное время катера пустили РМ, подход которых к эскадре на высоте 200–300 м и темпом 7–10 секунд был хорошо виден визуально. Но произошло невероятное – ни один корабль эскадры не обстрелял РМ из-за того, что РМ не были обнаружены, о чем и доложил командир эскадры. Не знаю, какой разговор состоялся у главкома с командующим Северным флотом, но вскоре я, как главный ракетчик и начальник УРАВ ВМФ, был вызван во флагманскую рубку, где находился нахмуренный и суровый СГ (как мы его называли между собой) в одиночестве. Видно было, что он тяжело переживал произошедшее, и я не ожидал для себя ничего хорошего. Но главком, сдерживаясь, довольно спокойно сказал: «Да-а. Такого еще не бывало у нас. Вызовите специалистов, кого необходимо, останьтесь на флоте после сборов и разберитесь в причинах случившегося досконально. И примите меры». Я был удивлен его выдержкой и еще раз убедился в силе характера. Еще один случай, показывающий выдержку и спокойствие Сергея Георгиевича в сложной ситуации. На одном из учений Северного флота корабли эскадры отражали удар РМ, запущенных с АПЛ и РКАБ. Штаб руководства находился на тяжелом атомном ракетном крейсере «Киров» и получал донесения о поражении двух РМ на основе ракеты П-6. И вдруг из-за низких облаков вылетает горящая РМ П-6 (ее подбил стреляющий корабль) и падает впереди примерно в 200 метрах по курсу крейсера. Многие из нас, находящихся на ходовом мостике, так и ахнули, а главком взглянул в нашу сторону и спокойно сказал: «Не паникуйте!» И поручил мне разобраться, почему зенитчики не обстреляли эту РМ, практически идущую на крейсер. Все было сказано весомо и спокойно. После разбора этого случая с командирами кораблей и соединений на Северном флоте была дана информация на другие флоты вместе с дополнительными указаниями о том, что каждый корабль в ордере должен быть в готовности и поразить воздушную цель, идущую на корабль. К сожалению, невыполнение этих требований привело в аналогичной ситуации к гибели МРК «Муссон» на Тихоокеанском флоте в 1987 году, когда в него попала подбитая РМ-15 и он затонул. Приведу еще один пример, характеризующий Сергея Георгиевича. На учении по высадке десанта на ЧФ один из катеров на воздушной подушке не мог с ходу выйти на побережье и сделал это только на третьем заходе. Командование флота и все, кто находился на смотровой трибуне, волновались и переживали за неудачу и возможные неприятности для командира катера. Главком спокойно направился к катеру, и все, находящиеся на трибуне, последовали за ним. Мы видели бледное лицо командира катера, когда он докладывал главкому. Сергей Георгиевич спокойно выслушал доклад, поздоровался с командиром за руку и начал разговор о боевых и мореходных качествах корабля, какие недостатки он имеет. Командир, старший лейтенант, в начале беседы волновался, что вполне естественно, он впервые разговаривал с военачальником такого высокого ранга да еще в столь сложной ситуации, а затем успокоился и уверенно отвечал на все вопросы. Горшков поблагодарил его и пожелал успехов в службе. Надо было видеть просиявшее лицо командира катера и с какой лихостью он приподнял свой катер, развернул его на месте и ушел в море. Думаю, что для этого офицера беседа с главкомом будет памятной на всю жизнь, а для присутствующих – поучительным примером отношения адмирала к молодому офицеру. Последний мой разговор с Сергеем Георгиевичем состоялся по телефону в канун Дня Победы 1988 года, а вскоре его не стало. Это была огромная потеря для флота, для страны.
milstar: Судостроение Госпрограмма вооружения по подлодкам может сорваться - источник в ВПК Выполнение госпрограммы вооружения до 2020 года в части строительства дизель-электрических подводных лодок для Военно-морского флота России может быть сорвана из-за большой загруженности судостроительного завода "Адмиралтейские верфи", сообщил РИА Новости в среду высокопоставленный представитель Военно-промышленного комплекса (ВПК) страны. По данным из открытых источников, новая госпрограмма вооружения до 2020 года предусматривает строительство до 20 дизель-электрических подлодок для ВМФ России и до десяти на экспорт. Между тем ни одна из принятых до нее госпрограмм вооружения в России не была выполнена в полном объеме, в том числе из-за нехватки современных заводских мощностей. "Ввиду большого объема строительства новых подводных лодок для ВМФ РФ, а также на экспорт необходимо диверсифицировать производство, задействовав, например, мощности судостроительного завода "Красное Сормово" в Нижнем Новгороде или Амурского судостроительного завода в Комсомольске-на Амуре. В противном случае госпрограмма в части строительства дизельных подлодок может быть сорвана", - сказал собеседник агентства. Он подчеркнул, что фактически на сегодняшний день "Адмиралтейские верфи" стали монополистом в производстве неатомных подводных лодок. Между тем в советские времена именно нижегородский завод специализировался на строительстве дизельных субмарин. Кроме того, отметил представитель ВМФ, в случае заключения контракта на строительства вертолетоносцев типа "Мистраль" в России именно "Адмиралтейские верфи" могут быть объявлены исполнителем этого заказа. Причем для его реализации завод планирует освоить новую площадку в Кронштадте. "Безусловно, к этому проекту будет приковано главное внимание руководства завода, и задействованы основные мощности и кадры", - сказал представитель ВПК. Поэтому, отметил он, было бы логичным при реализации госпрограммы вооружений до 2020 года часть заказов передать другим заводам, которые пока имеют возможность их реализовать. Руководитель Центра анализа мировой торговли оружия Игорь Коротченко заявил РИА Новости, что, например, завод "Красное Сормово" может стать подстраховочной площадкой для неатомного подводного судостроения в случае, если "Адмиралтейские верфи" окажутся не в состоянии обслуживать новые экспортные контракты. Он напомнил, что сейчас на "Адмиралтейских верфях" строятся 11 подлодок (шесть - для Вьетнама и пять - в рамках гособоронзаказа). "В случае подписания новые контрактов по строительству лодок с Венесуэлой и Индонезией станет очевидной проблема нехватки стапельных мест, и тогда может потребоваться дублер", - сказал Коротченко. Во времена СССР и после его распада на заводе "Красное Сормово" были построены 280 подводных лодок, из них 25 атомных. Последняя лодка была построена в 2005 году для ВМС Китая. В то же время завод занимает монопольное положение на российском рынке торпедных аппаратов. Завод поставляет торпедные аппараты и подъемно-мачтовые устройства на все типы как дизельных, так и атомных подлодок, строящихся в России. 07.04.2011 Права на данный материал принадлежат РИА Новости Материал был размещен правообладателем в открытом доступе.
milstar: Мощности «Сормово» позволяют строить современные подлодки - Малов Судостроительный завод «Красное Сормово» (Нижний Новгород) сумел сохранить мощности для размещения заказов и готов строить самые современные дизель-электрические подводные лодки для Военно-морского флота РФ и на экспорт, сообщил РИА Новости в четверг генеральный директор группы компаний «Морские и нефтегазовые проекты» (МНП), в которую входит этот завод, Вадим Малов. Так он прокомментировал сообщение РИА Новости о том, что госпрограмма вооружения РФ до 2020 года может быть сорвана в части строительства дизельных подлодок из-за большой загруженности заказами на строительство лодок «Адмиралтейских верфей». «В настоящее время один из ведущих заводов СССР по строительству подводных лодок “Красное Сормово” сохранил мощности и квалифицированные кадры для строительства новых субмарин», — сказал Малов. Более того, отметил он, эти мощности из-за отсутствия заказов простаивают, а специалисты вынуждены осваивать непрофильные участки производства. «Из-за отсутствия заказов компетенция в постройке подводных лодок на “Красном Сормово” через несколько лет будет утеряна», — добавил глава МНП. Он напомнил, что во времена СССР на «Красном Сормово» были построены 25 атомных подводных лодок и 255 дизельных. За последние два десятилетия завод построил лишь три дизельные подлодки для ВМС Китая. По данным из открытых источников, к настоящему времени «Адмиралтейские верфи» располагают портфелем заказов на период до 2016 года на девять лодок проекта 636 (шесть для Вьетнама и три для ВМФ РФ) и на две лодки проекта 677 для ВМФ РФ, плюс завод имеет в производстве недостроенную субмарину проекта 677Э. Новая госпрограмма вооружения РФ до 2020 года предусматривает строительство до 20 дизель-электрических подлодок для ВМФ России. 08.04.2011 Права на данный материал принадлежат РИА Новости Материал был размещен правообладателем в открытом доступе.
milstar: Судостроение Raytheon решила проблему бесперебойной связи с подводными лодками, находящимися подо льдом Во время учений ВМС США разработанная компанией Raytheon акустическая система связи Raytheon DeepSiren показала свою способность обеспечить связь с подводными лодками, находящихся подо льдами Арктики, что дает возможность командирам АПЛ выполнять тактические миссии и передавать информацию в чрезвычайных ситуациях. Система прошла успешные испытания на учениях ICEX 2011, где осуществлялась связь с подводными лодками, находящихся подо льдами севернее от Полярного круга. «Система Raytheon DeepSiren позволяет командирам лодок отправлять тактические сообщения в любую точку мира. Это достижение позволит устранить один из самых значительных недостатков в области подводной связи. Отныне командиры субмарин могут отправлять и получать критически важную информацию, даже с борта двигающейся под толщей льда АПЛ», говорит старший инженер Raytheon Network Centric Systems (NCS) Стив Мойнахан (Steve Moynahan). На учениях АПЛ быстро нашла подходящее место для всплытия и эвакуировала матроса с приступом аппендицита. Система позволяет обмен краткими текстовыми сообщениями, обеспечивая лодку важной тактической информацией. Также отмечается, что акустические сигналы имеют значительно меньшие демаскирующие признаки, чем при обычных сигналах сонара, что позволяет работать без причинения вредных помех другим акустическим системам АПЛ. 18.04.2011 Права на данный материал принадлежат Военный паритет Материал был размещен правообладателем в открытом доступе.
milstar: Судостроение На обновление и развитие ВМФ выделяются около 5 трлн рублей - В.Путин МОСКВА, 20 апреля. (АРМС-ТАСС). Впервые в истории современной России масштабные ассигнования - около 5 трлн руб. - выделяются на обновление и развитие ВМФ. Как передает ИТАР-ТАСС, об этом, выступая с годовым отчетом в Госдуме, сообщил премьер-министр РФ Владимир Путин. "Именно такие параметры заложены в принятую государственную программу вооружений. В общей сложности на ее реализацию мы планируем направить - страшно произносить такие цифры - 20 трлн руб. По сравнению с предыдущей программой - увеличение в три раза", - отметил глава правительства. "Параллельно, - продолжил он, - подготовлены планы по модернизации самого оборонно-промышленного комплекса. В обновление производственной базы ОПК в течение ближайших 10 лет будет вложено более 3 трлн руб. Причем, ежегодно порядка 200 млрд руб. планируем направлять на перспективные оборонные НИОКРы. На их базе - создавать технологии "двойного" назначения. И в этом смысле возросший гособоронзаказ рассматриваем как важнейший инструмент модернизации и самого ОПК, и всей экономики России". "Размещение заказов по программе вооружений, доведение средств до предприятий ОПК должно выполняться ритмично и, конечно, в срок", - подчеркнул премьер, признав, что в данной области имеются проблемы, и "на них справедливо указывают депутаты". "Возьмем эту ситуацию под особый контроль", - обещал он. "Но и сделано уже немало. По сравнению с докризисным, 2007-м годом объем производства продукции военного назначения увеличился почти в 1,5 раза", - отметил Путин. Идет формирование базы под выпуск военной продукции нового поколения. В "оборонку" пошла молодежь, сказал премьер. Формулируя стратегическую задачу правительства и оборонной отрасли, Путин заявил: "за предстоящее десятилетие нужно практически полностью переоснастить наши Вооруженные силы". "Сейчас, - отметил он, - много разговоров, кому достанутся эти триллионные заказы. Убежден, современное оружие армии и флоту способен и должен дать наш собственный оборонно-промышленный комплекс. Да, отдельные технологии, образцы, наверное, можно закупать за рубежом. Но мы должны понимать, что перспективную технику последнего поколения нам никто не продаст. Да и мы сами выставляем на мировой рынок вооружений далеко не все, что имеем. Это нормальная мировая практика". "Во-вторых, - продолжил Путин, - нам надо делать все, чтобы самим обладать приоритетами в ключевых сферах оборонных технологий, по основным системам вооружения. И, наконец, третье. И это главное: считаю, что средства оборонного бюджета страны не должны уходить за рубеж. В своей подавляющей массе они должны работать в России, "подпитывать" нашу промышленность и науку. Создавать новые технологии и рабочие места. Так мы и будем поступать. Еще раз подчеркну - сильная оборонная промышленность, атомная отрасль, ракетостроение - это наши конкурентные преимущества, доставшиеся нам от прежних поколений, за что им - низкий поклон. Потенциал этих отраслей мы намерены укреплять". 21.04.2011 Права на данный материал принадлежат АРМС-ТАСС Материал был размещен правообладателем в открытом доступе.
milstar: Судостроение Моряки на АПЛ "Нерпа" погибли из-за аферы поставщиков фреона – контр-адмирал Максимов Авария на АПЛ "Нерпа" унесла жизни 20 подводников. Причина трагедии – афера мошенников, которые заправили систему пожаротушения атомохода некачественным газом, сообщил контр-адмирал запаса Александр Максимов в ходе пресс-конференции по результатам следствия военной прокуратуры, сообщает РИА PrimaMedia. Во время ходовых испытаний в Японском море 8 ноября 2008 года на АПЛ "Нерпа" произошло несанкционированное включение автоматизированной системы пожаротушения. Первый и второй отсек подводной лодки заполнились газом, 20 моряков умерли от удушья. "В системе пожаротушения должен использоваться газ фреон, - говорит бывший начальник химической службы ТОФ, контр-адмирал запаса Александр Максимов. – Его действие на дыхательную систему не мгновенное. После срабатывания системы моряки оставались в сознании еще 5-10 минут. Этого было бы достаточно, чтобы успеть воспользоваться кислородными масками и товарищам помочь. Но у моряков на "Нерпе" этого времени не было". После аварии руководство Амурского судостроительного завода, на котором была собрана "Нерпа", заявило, что в систему пожаротушения подводной лодки, по неустановленным причинам, на две трети было закачено ядовитое вещество - тетрахлорэтилен. По правилам, вместо тетрахлорэтилена в системе должно было быть малотоксичное вещество - тетрафтордибромэтан. "В систему пожаротушения АПЛ "Нерпа" была закачана смесь из фреона (34%) и тетрахлорэтилена (66%) – растворителя, который, при попадании в отсек АПЛ превратился в ядовитый фосген, - уточнил Максимов. – Именно от него и погибли моряки. Этот газ в десятки раз дешевле фреона. Учитывая объемы, необходимые для подводной лодки, афера с подменой одного газа на другой принесла поставщикам около 5,5 млн рублей. Фреон для "Нерпы" был закуплен через шесть фирм-посредников, однодневок. Установить производителя пока не удалось. Нарушения можно найти повсюду. При производстве обязательно производится выходной контроль, сведения о котором заносятся в соответствующие сертификаты. Входной контроль при поступлении газа на Амурский судостроительный завод был произведен, судя по всему, тоже с грубыми нарушениями. Наконец, при закачке фреона в лодку газ снова должны были проверить и составить акт приемки. Я не понимаю, почему следствие не заинтересовалось всеми этими фактами, а продолжает во всем винить командира АПЛ и старшину". Напомним, в качестве обвиняемых по громкому делу АПЛ "Нерпа" привлечены командир атомной подводной лодки гвардии капитан 1 ранга Дмитрий Лаврентьев и трюмный машинист корабля старшина 2 статьи Дмитрий Гробов. Следствие пришло к выводу, что именно их действия (бездействие) повлекли возникновение аварийного происшествия на АПЛ с гибелью людей и причинением вреда здоровью различной степени тяжести еще 38 членам экипажа. Между тем, представители морской общественности России встали на защиту моряков, считая, что военная прокуратура просто ищет "крайнего". По ходатайству адвокатов командира, дело будет рассмотрено судом присяжных. Предварительное слушание с участием присяжных заседателей назначено на 20 мая. 12.05.2011 Права на данный материал принадлежат РИА PrimaMedia Материал был размещен правообладателем в открытом доступе.
milstar: Russian Nuclear Submarine Patrols The Russian nuclear submarine force is far less active today than during the Cold War. Since 1984, according to information obtained from the U.S. Navy, the annual number of extended patrols performed by strategic nuclear submarines and nuclear-powered attack submarines has dropped from more than 230 in 1984 to less than 10 today (2005 ?) [BR]http://www.nukestrat.com/russia/subpatrols.htm After the Soviet Union collapsed in 1991, the annual number of patrols continued to decline until it reached its lowest level in 2001 with only two patrols accomplished. 2002 was particularly noteworthy because it was the first time the Russian Navy did not send any strategic submarines on extended deterrent patrols. Since 2001, the submarine force has managed a slight come-back, with the overall number of patrols climbing back to nine in 2005. Still, it is a far cry from the level of operations in the 1980s. And the increase has been achieved by attack submarines, not the strategic submarines, which in 2006 only accomplished five deterrent patrols. (see chart below)
milstar: 1984 god 100 PLARB patrulej 130 PLA/PLARK patrulej http://www.nukestrat.com/russia/subpatrols.htm Since 2001, the submarine force has managed a slight come-back, with the overall number of patrols climbing back to nine in 2005. Still, it is a far cry from the level of operations in the 1980s. And the increase has been achieved by attack submarines, not the strategic submarines, which in 2006 only accomplished five deterrent patrols. (see chart below) Moreover, the total 2006 patrol number corresponds to the five submarines Defense Minister Sergei Ivanov declared were on patrol on September 11. That all patrols occurred at approximately the same time, instead of being spread out over 12 months, suggests that Russia in 2006 did not have a real operational sea-based deterrent posture with ongoing patrols.
milstar: W pike razwitija admiral Gorschkow nesmotrja na snizenie schuma 667BRDM i 941i rekordnoe chislo PLARB ########################################################## predpochel patrulirowanie w pribreznix morjax (konzepzija Bastion) ############################################# Wixod w arktiku ? Arkticheskie yslowija zatrudnjaut poisk PLARB Finally, in the late 1980s and 1990s, the Delta IV and Typhoon SSBNs equipped with 8,300 kilometer range SS-N-23 and SS-N-20, respectively, pulled into what was known as a "strategic bastion" north-east of the Kola Peninsula. ######################################################################### Delta III SSBNs in the Pacific continued patrolling in areas around the Kamchatka Peninsula and the northern parts of the Sea of Japan. Beyond increased missile ranges, the Russian "withdrawal" of SSBN patrol areas may also have been an reaction to ######################################################################### the U.S. Navy's aggressive maritime strategy, which explicitly tasked U.S. attack submarines with hunting down and destroying Russian SSBNs early on in a war ############################## . Limited patrol areas presumably made it easier for Russian attack submarines to protect the SSBNs. ################################################################# http://www.nukestrat.com/russia/subpatrols.htm
milstar: исходу 1991 г. в составе МСЯС США имелось 8 ПЛАРБ с 128 ракетами «Посейдон С3» (2080 ЯБЗ), 18 ПЛАРБ со 352 БРПЛ «Трайдент-С4» (2816 ЯБЗ) и 4 ПЛАРБ с 96 БРПЛ «Трайдент-2 D5» (1344 ЯБЗ). Общее число боезарядов составило 624090. В период с 1981 по 1991 гг. интенсивность боевой эксплуатации ПЛАРБ составила максимальную величину - КОН около 0,791. Таким образом, к окончанию рассматриваемого периода эффективность МСЯС США составила 56 % от имеемого в наличии ядерного потенциала. Начало 1980-ых гг. характеризуется для МСЯС СССР резким повышением эксплуатационной нагрузки на РПЛ92. Так, интенсивность эксплуатации кораблей в 1983-1986 гг. составила КОН около 0,35, но не за счет расширения инфраструктуры обслуживания, а за счет «…выматывания всех корабельных, береговых и людских ресурсов…»93. [BR]http://flot.com/publications/books/shelf/vedernikov/ussr-usa/4.htm http://flot.com/publications/books/shelf/vedernikov/ussr-usa/7.htm
milstar: 1.2.7 gigatonn= 2700 megatonn ###################### i zunami 1960 Valdivia earthquakeFrom Wikipedia, the free encyclopediaJump to: navigation, search The 1960 Earthquake of Valdivia Date 22 May 1960 (1960-05-22) Magnitude 9.5 Mw[1] Depth 33 km Epicenter location Caсete Countries or regions affected Chile Casualties 2,231 - 6,000[2] The 1960 Valdivia earthquake or Great Chilean earthquake (Spanish: Gran terremoto de Chile/Valdivia) of 22 May 1960 is to date the most powerful earthquake ever recorded on Earth, rating 9.5 on the moment magnitude scale. It occurred in the afternoon (19:11 GMT, 14:11 local time) and its resulting tsunami affected southern Chile, Hawaii, Japan, the Philippines, eastern New Zealand, southeast Australia, and the Aleutian Islands in Alaska. The initial epicenter was near Caсete (see map) some 900 km (435 miles) south of Santiago, with Temuco being the closest large city, while Valdivia was the most affected city. It caused localised tsunamis that severely battered the Chilean coast, with waves up to 25 metres (82 ft). The main tsunami raced across the Pacific Ocean and devastated Hilo, Hawaii. Waves as high as 10.7 metres (35 ft) were recorded 10,000 kilometres (6,000 miles) from the epicenter, ############################################################ and as far away as Japan and the Philippines. http://en.wikipedia.org/wiki/1960_Valdivia_earthquake http://en.wikipedia.org/wiki/Richter_scale 2. Zunami 2004 http://en.wikipedia.org/wiki/2004_Indian_Ocean_earthquake The earthquake was caused by subduction and triggered a series of devastating tsunamis along the coasts of most landmasses bordering the Indian Ocean, killing over 230,000 people in fourteen countries, and inundating coastal communities with waves up to 30 meters (100 feet) high.[5] It was one of the deadliest natural disasters in recorded history. Indonesia was the hardest hit, followed by Sri Lanka, India, and Thailand. With a magnitude of between 9.1 and 9.3, it is the third largest earthquake ever recorded on a seismograph. This earthquake had the longest duration of faulting ever observed, between 8.3 and 10 minutes. It caused the entire planet to vibrate as much as 1 centimetre (0.4 inches)[6 The hypocentre of the main earthquake was approximately 160 km (100 mi), in the Indian Ocean just north of Simeulue island, off the western coast of northern Sumatra, at a depth of 30 km (19 mi) below mean sea level (initially reported as 10 km (6.2 mi)). The northern section of the Sunda megathrust, which had been assumed dormant, ruptured; the rupture having a length of 1,300 km (810 mi).[ As well as the sideways movement between the plates, the sea floor is estimated to have risen by several metres, displacing an estimated 30 cubic kilometres (7.2 cu mi) of water and triggering devastating tsunami waves. The waves did not originate from a point source, as was inaccurately depicted in some illustrations of their paths of travel, but rather radiated outwards along the entire 1,600-kilometre (1,000 mi) length of the rupture (acting as a line source). This greatly increased the geographical area over which the waves were observed, reaching as far as Mexico, Chile, and the Arctic. The raising of the sea floor significantly reduced the capacity of the Indian Ocean, producing a permanent rise in the global sea level by an estimated 0.1 millimetres (0.004 in).[16
milstar: 23 октября 1961 года здесь был проведен подводный ядерный взрыв при испытании тактического ядерного заряда в составе торпеды (операция "Коралл-1"). 27 октября 1961 года был проведен аналогичный надводный ядерный взрыв (операция "Коралл-2"). 22 августа 1962 года был проведен надводный ядерный взрыв (операция "Шквал") в пуске крылатой ракеты К-10С. Целью испытания было исследование воздействия надводного ядерного взрыва на образцы военной техники и акваторию. КР К-10С представляло собой противокорабельную крылатую ракету дальностью 250 км. Она находилась на вооружении самолетов ТУ-16 К-10 авиации ВМФ. http://npc.sarov.ru/issues/coretaming/section3p4.html
milstar: „h China is developing an anti-ship ballistic missile (ASBM) based on a variant of the CSS-5 medium-range ballistic missile (MRBM). The missile has a range in excess of 1,500 km, is armed with a maneuverable warhead, and when integrated with appropriate command and control systems, is intended to provide the PLA the capability to attack ships, including aircraft carriers, in the western Pacific Ocean. http://www.defense.gov/pubs/pdfs/2010_CMPR_Final.pdf
milstar: http://www.magnummarine.com/aboutMagnum/theMilitary.html In 1992 McDonnell Douglas was looking for the ideal Patrol Craft platform for the demonstration of their high-tech equipment. McDonnell Douglas chose Magnum. Magnum was chosen for all the characteristics for which Magnum is so famous and which distinguishes Magnum from all other craft: its solid hull, its seaworthiness, its maneuverability, its stability. The McDonnell Douglas Magnum Patrol Craft is the most high-tech, most sophisticated performance Patrol Craft in the world. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- With McDonnell Douglas, Magnum developed the future Patrol Craft range for performance craft of up to 80'. The Magnum 70 Mark V was specially designed for missions for the US Seal Team. ################################################### http://www.magnummarine.com/80.html Designed by Pininfarina, this new Magnum model is the fastest high performance luxury yacht in its class in the world. Powered by twin MTU 2600 HP diesels coupled to Arneson surface drives, this new Magnum 80’ will reach top speeds of over 60mph. The Magnum 80 Sport can accommodate up to four double staterooms, each with a separate head, a very large salon, galley and crew cabin. All interiors are built according to each client’s personal requirements. Staterooms include king size beds. Interiors can be finished in burl, lacquer or leather. Only Magnum can offer this level of luxury, performance and seaworthiness. Seatrial Report Reprint from Raceboat International. Author: Tony Wiese “ The 80 footer is Magnum’s biggest project to date…The styling is dramatic The boat has a beam of almost 20’ and weighed in at over 100,000 lbs …Having been on numerous yachts, sports boats, raceboats, etc, it takes a lot to impress me, but quite simply the 80’ Magnum is one of the top performance boats I have ever been on! I found the 80 footer had no bow lift while coming on plane,…in 45 seconds it was doing 45 mph, and we topped out at 53 mph. With lighter load the factory had seen 56 mph. ################################################################################# Also called "Bestia", or Beast! Bestia is characterized by her tremendous speed, acceleration and brute power. The Magnum 51’ is a narrow beam, deep-vee, very heavy hull, generally equipped with twinCaterpillar or MTU diesels of between 1600 and 1925 HP each coupled to Arneson surface drives. The top speed can reach up to 74 MPH.(120 km chas) Very impressive is her unbelievable seaworthiness in all weather conditions. ########################################################################################### She slices through the waves and can safely and comfortably make long crossings in rough seas, whilst large yachts remain in port. In spite of her small size, the Magnum 51’ has appx. 7’ headroom and boasts a comfortable double cabin with Queen sized berth and plenty of closet space, a large head with stall shower, a salon, galley and crew cabin. The cockpit, with bolster helm and companion seats also features an L-shaped side and transom seat and sundeck. Also called "Bestia", or Beast! Bestia is characterized by her tremendous speed, acceleration and brute power. The Magnum 51’ is a narrow beam, deep-vee, very heavy hull, generally equipped with twinCaterpillar or MTU diesels of between 1600 and 1925 HP each coupled to Arneson surface drives. The top speed can reach up to 74 MPH. Very impressive is her unbelievable seaworthiness in all weather conditions. She slices through the waves and can safely and comfortably make long crossings in rough seas, whilst large yachts remain in port. In spite of her small size, the Magnum 51’ has appx. 7’ headroom and boasts a comfortable double cabin with Queen sized berth and plenty of closet space, a large head with stall shower, a salon, galley and crew cabin. The cockpit, with bolster helm and companion seats also features an L-shaped side and transom seat and sundeck. ################################################################### The Magnum 60 Furia(18 metrow dlini) is the fastest yacht of this size in the world. Equipped with between 1600 and 2600 HP each MTU or Caterpillar twin diesel engines coupled to Arneson surface drives, she may reach speed of up to 75 mph.(120 km chas) ############################################### The interior accommodates two comfortable double staterooms each with separate head, a large salon and galley and an optional crew cabin. http://www.magnummarine.com/60.html
milstar: Stroitelstwo avianoscev eto skoree otwlek manevr ... dlja otwlechenija obschestwennogo mnenija ot obschego razoruzenija strani http://www.mid.ru/brp_4.nsf/0/0353BD20BC57AEF1C32578BC005FEE29 119200, Москва Г-200,Смоленская Сенная пл., 32/34 тел.:(499) 244-4119, факс:(499) 244-4112 e-mail: dip@mid.ru, web-address: www.mid.ru О суммарных количествах СНВ России и США в соответствии с новым Договором о СНВ¹ (Справка) w nachale 2000 bilo w 4 raza boslche ... Putin /realnaja wlast y nego s 31 dek .1991 goda/ ystanowil rekord ########################################################### istoricheskogo znachenija ######################## s bolee chem 6000 yabch w 2000 do 1537 w 2011 ############################################# a. Dengi est . VVP Rossii 44.5 trln rub Stoimost Topol-M ne bolee 1.5 mlrd rub W 1989 godu rasxodi na oboronu 77.2 mlrd ot VVP 944 mlrd rub 8.2% po Sowetskim otnsochenijam w 2010 godu mozno bilo potratit na boronu bolee 3.5 trln rub b. Moschnosti toze est Votkinsk wipuskal po 100 pionerow w god Chelomeja /Xrunichewa/Krasmasch primerno takie ze moschnsoti RSM 54 Sineva wesit 40 tonn ,imeet zabr .massu 2800 kg na 8300 km i mozet bit postawlenno na chassi Topol ######################################### Marionetochnij kurrs prawitelstwa russkij nazionalist(po ego ze ocenkam -poklonnik Il*ina) Putin esche dobilsja bolschego sokraschenija absoljutno i otnositelno -------------------------------------------------------------------------------------- chem zenatij na ewrejke Elcin ##########################
milstar: Magnum Marine /McDonnel Douglas patrulnij kater http://www.youtube.com/watch?v=ZkbrnBYJuB4&feature=related Mark V Special Operations Craft (SOC) http://www.youtube.com/watch?v=kron27W5d7g&feature=related fast roping Navy SEALs to a Mk V http://www.youtube.com/watch?v=kSJgfCkYqBs&feature=related
milstar: Only in 2000 would the U.S. Navy reveal some of the details of trailing Soviet SSBNs. In conjunction with an exhibit at the Smithsonian Institution’s Museum of American History commemorating one hundred years of U.S. Navy submarines, heavily censored reports of two U.S. trailing operations were released: the trail of a Yankee SSBN in the Atlantic,10 and that of a Project 675/Echo II SSGN in the Pacific by SSNs.11 This particular Yankee trailing operation – given the code name Evening Star – began on March 17, 1978 when USS Batfish (SSN-681) intercepted a Yankee SSBN in the Norwegian Sea. Batfish, towing a 1,100-foot sonar array, had been sent out from Norfolk specifically to intercept the SSBN, U.S. intelligence having been alerted to her probable departure from the Kola Peninsula by the CIA-sponsored Norwegian intelligence activities and U.S. spy satellites. These sources, in turn, cued the Norway-based SOSUS array as the Soviet missile submarine sailed around Norway’s North Cape. After trailing the Soviet submarine for 51 hours while she traveled 350 nautical miles, Batfish lost contact during a severe storm on March 19. A U.S. Navy P-3 Orion maritime patrol aircraft was dispatched from Reykjavik, Iceland, to seek out the evasive quarry. There was intermittent contact with the submarine the next day and firm contact was reestablished late on March 21 in the Iceland-Faeroes gap. The trail of the SSBN was then maintained by Batfish for 44 continuous days, the longest trail of a Yankee conducted to that time by a U.S. submarine.12 During that period the Yankee traveled 8,870 nautical miles, including a 19-day “alert” phase, much of it some 1,600 nautical miles from the U.S. coast, little more than the range of the submarine’s 16 RSM-25/R-27U missiles. The Batfish report provides day-to-day details of the Yankee’s patrol and the trailing procedures. Significantly, the SSBN frequently used her MGK-100 Kerch active sonar (NATO designation Blocks of Wood). ############### 13This sonar use and rigidly scheduled maneuvers by the Soviet submarine, for example, to clear the “baffles,” that is, the area behind the submarine, and to operate at periscope depth twice a day continuously revealed her position to the trailing SSN.14Batfish ended her trailing operation as the Yankee SSBN reentered the Norwegian Sea. The routine repetitiveness of the “target” was used to considerable advantage by Batfish. Certain maneuvers indicated a major track change or impending periscope depth operations. But would such predictable maneuvers have been used in wartime? The repeated use of her sonar in the Batfish operation was highly unusual for a Yankee SSBN on patrol. Would the missile submarine have employed countermeasures and counter-tactics to shake off the trailing submarine during a crisis or in wartime? “You bet they would change their tactics and procedures,” said the commanding officer of the Batfish, Cmdr. Thomas Evans.15 There are examples of tactics being employed by Soviet submarines to avoid U.S.-NATO detection. Among them have been transiting in the proximity of large merchant ships or warships in an attempt to hide their signatures from Western sensors, and reducing noise sources below their normal level when transiting in areas of high probability of SOSUS detection.16 When the Russian cruise missile submarine Kursk was destroyed in August 2000, a Russian SSBN, believed to be a Project 667BDRM/Delta IV, may have been using the fleet exercise as a cover for taking up a patrol station without being detected by U.S. attack submarines in the area. (Another Delta IV, the Kareliya [K-18], was participating in the exercise at the time.) Not all U.S. trailing operations were successful. Periodically Soviet SSBNs entered the Atlantic and Pacific without being detected; sometimes the trail was lost. A noteworthy incident occurred in October 1986 when the U.S. attack submarine Augusta (SSN-710) was trailing a Soviet SSN in the North Atlantic. Augusta is reported to have collided with a Soviet Delta I SSBN that the U.S. submarine had failed to detect. Augusta was able to return to port, but she suffered $2.7 million in damage. The larger Soviet SSBN suffered only minor damage and continued her patrol. (top) A Soviet Yankee SSBN transiting on the surface. Yankees, designed for high speeds while submerged, could reach 25 knots (bottom) An Echo II sail with radio antenna raised at the after end of the fairwater structure. (U.S. and Soviet submarines occasionally collided during this phase of the Cold War, many of the incidents undoubtedly taking place during trail operations. Unofficial estimates place the number of such collisions involving nuclear submarines at some 20 to 40.) The limited range of the Yankee’s RSM-25/SS-N-6 missile forced these submarines to operate relatively close to the coasts of the United States. Under these conditions, and upon the start of hostilities, the trailing U.S. submarines would attempt to sink the Soviet SSBNs as they released their first missiles (or, under some proposals, when their missile tube covers were heard opening). If feasible, the U.S. submarines would call in ASW aircraft or surface ships, and there were proposals for U.S. surface ships to try to shoot down the initial missiles being launched, which would reveal the location of the submarine to ASW forces. These SLBM shoot-down proposals were not pursued.17 U.S. anti-SSBN efforts again were set back in 1972 when the first Project 667B/Delta I ballistic missile submarine went to sea. This was an enlarged Yankee design carrying the RSM-40/R-29 (NATO SS-N-8 Sawfly) missile with a range of 4,210 nautical miles. This missile range enabled Delta I SSBNs to target virtually all of the United States while remaining in Arctic waters and in the Sea of Okhotsk. In those waters the SSBNs could be defended by land-based naval aircraft as well as submarines and (in ice-free waters) surface warships. These SSBNs were equipped with a buoy-type surfacing antenna that could receive radio communications, target designations, and satellite navigational data when the ship was at a considerable depth. Further, communications with submarines in Arctic waters were simplified because of their proximity to Soviet territory. The use of surface ships and submarines for communications relay were also possible. It was possible that civilian nuclear-propelled icebreakers – which were armed on their sea trials – were intended to provide such support to submarines in wartime.18 Also, having long-range missiles that would enable SSBNs to target the United States from their bases or after short transits, fit into the Soviet Navy’s procedure of normally keeping only a small portion of the submarine fleet at sea, with a majority of their undersea craft held in port at a relatively high state of readiness. These submarines – of all types – would be “surged” during a crisis. This procedure was radically different than that of the U.S. Navy, which, for most of the Cold War, saw up to one-third of the surface fleet and many SSNs forward deployed. More than one-half of the SSBN force was continuously at sea – nautical at a cost of more personnel and more wear-and-tear on the ships. The Soviet SSBN operating areas in the Arctic and Sea of Okhotsk-referred to a “sanctuaries” and “bastions” by Western intelligence-were covered by ice for much of the year and created new challenges for Western ASW forces. U.S. attack submarines of the Sturgeon (SSN-637)-class were well suited for operating in those areas, being relatively quiet and having an under-ice capability.19 However, the Arctic environment is not “ASW friendly”: communications – even reception – are extremely difficult under ice; ################################## passive sonar is degraded by the sounds of ice movement and marine life; and under-ice acoustic phenomena interfere with passive (homing) torpedo guidance. ################################## Also, the Arctic environment, even in ice-free areas, is difficult if not impossible for Allied ASW aircraft and surface ship operations. The Soviet SSBN force thus became an increasingly effective strategic strike/deterrent weapon, especially when operating in the sanctuaries or bastions. (c) 2003 N. Polmar and K. J. Moore, Cold War Submarines (Dulles, VA: Brassey’s - Potomac Books). Bibliography 1) The first major studies of this subject to appear in public were Donald C. Daniel, Anti-Submarine Warfare and Superpower Strategic Stability (Urbana: University of Illinois Press, 1986), and Tom Stefanick, Strategic Anti-Submarine Warfare and Naval Strategy (Lexington, Mass.: Lexington Books, 1987). 2) The term SOSUS, believed to have been coined in 1952, was itself classified until about 1967; the unclassified code name Caesar was used as a cover name for production and installation of the arrays. 3) HF/DF - known as “huff-duff” - sought to detect Soviet submarine-to-shore communication to determine the location of submarines. The U.S. name for these facilities was Wullenweber, the name as well as the equipment being copied from the Germans; the Soviets had similar facilities to detect U.S. naval forces. HF/DF of submarine communications was a major factor in the Anglo-American victory over German U-boats in World War II. 4) Riste, The Norwegian Intelligence Service, p. 147. 5) Confidential source A discussion with N. Polmar, Washington, D.C., Aug. 22, 1997. 6) Ibid. Ames was a CIA counterintelligence officer who spied for the Soviets and, after the fall of the USSR, for Russia. When Ames was arrested in 1994, federal officials said that he had perpetrated the most costly break of security in CIA history. During at least nine years as a Soviet agent, he had revealed more than 100 covert operations and betrayed more than 30 operatives spying for the CIA and other Western Intelligence services. 7) Quoted in Melissa Healy, “Lehman: We’ll Sink Their Subs,” Defense Week (May 13, 1985), p. 18. One of the first meaningful public discussions of this subject was Capt. John L. Byron, USN, “No Quarter for Their Boomers,” U.S. Naval Institute Proceedings (April 1989), pp. 49-52. 8) Adm. James D. Watkins, “The Maritime Strategy,” supplement to the U.S. Naval Institute Proceedings (January 1986), p. 11. 9) George C. Wilson, “Navy Is Preparing for Submarine Warfare beneath Coastal Ice,” The Washington Post (May 19, 1983), p. A5. 10) From Commanding Officer USS Batfish (SSN-681), to Chief of Naval Operations (Op-095), Subj: Report of Mission LS-26, March 2-May 17, 1978; May 17, 1978, ser LS-26-D-0006-T-78. Also see Thomas B. Allen, “Run Silent, Run Deep,” Smithsonian Magazine (March 2001), pp. 51-61. 11) From Commanding Officer USS Guardfish (SSN-612), to Commander in Chief U.S. Pacific Fleet, Subj: Trail of Echo II nuclear submarine (Case Papa 07) during the period May 12-June 6, 1972; June 10, 1972, ser 00015-72. 12) USS Batfish report, Enclosure (1) “Abstract,” p. 1. 13) The active sonar was used every one to three hours through the Yankee’s transit to patrol area and while in the alert area; there was one three-day period when the sonar was not intercepted after the Yankee began the home transit; USS Batfish, Enclosure (1) “Abstract,” p. 7. The NATO term is derived from the “ping” of the active sonar, said to sound like the sharp clapping together of two blocks of wood. 14) Such baffle-clearing maneuvers at high speeds, sometimes involving a rapid descent to a deeper depth, are referred to as “crazy Ivan turns” by U.S. submarines. 15) Rear Adm. Thomas Evans, USN (Ret.), discussion with N. Polmar, Washington, D.C., Jan. 26, 2001. 16) See, for example, Milan Vego, Soviet Naval Tactics (Annapolis, Md.: Naval Institute Press, 1992), pp. 163-164, and B. N. Makeyev, Voyenno-morskiye aspekty national bezopasnosti (Naval Aspects of National Security) (Moscow: Nonproliferation and Critical Technologies Committee, 1997), pp.63-67. 17) As part of the U.S. Navy’s SSBN security program, the Anti-Launch phase Ballistic missile Intercept System (ALBIS) project culminated with the live firing of a Terrier surface-to-air missile against a submerged-launched Polaris A-2, reflecting a belief that the Soviets could employ a tactic. The attempted Polaris intercept failed. 18) One of the few discussions of these activities is N. Polmar and Raymond Robinson, “The Soviet Non-naval Force Multiplier,” U.S. Naval Institute Proceedings (December 1987), pp. 66-69. The large nuclear icebreakers Arktika and Rossiya were armed on their trials; the KGB Border Guard icebreakers were armed and other naval icebreakers had provisions for weapons and naval electronics. 19) The first 39 submarines of the subsequent Los Angeles (SSN-688)-class were not configured for under-ice operations. Only in 2000 would the U.S. Navy reveal some of the details of trailing Soviet SSBNs. In conjunction with an exhibit at the Smithsonian Institution’s Museum of American History commemorating one hundred years of U.S. Navy submarines, heavily censored reports of two U.S. trailing operations were released: the trail of a Yankee SSBN in the Atlantic,10 and that of a Project 675/Echo II SSGN in the Pacific by SSNs.11 This particular Yankee trailing operation – given the code name Evening Star – began on March 17, 1978 when USS Batfish (SSN-681) intercepted a Yankee SSBN in the Norwegian Sea. Batfish, towing a 1,100-foot sonar array, had been sent out from Norfolk specifically to intercept the SSBN, U.S. intelligence having been alerted to her probable departure from the Kola Peninsula by the CIA-sponsored Norwegian intelligence activities and U.S. spy satellites. These sources, in turn, cued the Norway-based SOSUS array as the Soviet missile submarine sailed around Norway’s North Cape. After trailing the Soviet submarine for 51 hours while she traveled 350 nautical miles, Batfish lost contact during a severe storm on March 19. A U.S. Navy P-3 Orion maritime patrol aircraft was dispatched from Reykjavik, Iceland, to seek out the evasive quarry. There was intermittent contact with the submarine the next day and firm contact was reestablished late on March 21 in the Iceland-Faeroes gap. The trail of the SSBN was then maintained by Batfish for 44 continuous days, the longest trail of a Yankee conducted to that time by a U.S. submarine.12 During that period the Yankee traveled 8,870 nautical miles, including a 19-day “alert” phase, much of it some 1,600 nautical miles from the U.S. coast, little more than the range of the submarine’s 16 RSM-25/R-27U missiles. The Batfish report provides day-to-day details of the Yankee’s patrol and the trailing procedures. Significantly, the SSBN frequently used her MGK-100 Kerch active sonar (NATO designation Blocks of Wood).13This sonar use and rigidly scheduled maneuvers by the Soviet submarine, for example, to clear the “baffles,” that is, the area behind the submarine, and to operate at periscope depth twice a day continuously revealed her position to the trailing SSN.14Batfish ended her trailing operation as the Yankee SSBN reentered the Norwegian Sea. The routine repetitiveness of the “target” was used to considerable advantage by Batfish. Certain maneuvers indicated a major track change or impending periscope depth operations. But would such predictable maneuvers have been used in wartime? The repeated use of her sonar in the Batfish operation was highly unusual for a Yankee SSBN on patrol. Would the missile submarine have employed countermeasures and counter-tactics to shake off the trailing submarine during a crisis or in wartime? “You bet they would change their tactics and procedures,” said the commanding officer of the Batfish, Cmdr. Thomas Evans.15 There are examples of tactics being employed by Soviet submarines to avoid U.S.-NATO detection. Among them have been transiting in the proximity of large merchant ships or warships in an attempt to hide their signatures from Western sensors, and reducing noise sources below their normal level when transiting in areas of high probability of SOSUS detection.16 When the Russian cruise missile submarine Kursk was destroyed in August 2000, a Russian SSBN, believed to be a Project 667BDRM/Delta IV, may have been using the fleet exercise as a cover for taking up a patrol station without being detected by U.S. attack submarines in the area. (Another Delta IV, the Kareliya [K-18], was participating in the exercise at the time.) Not all U.S. trailing operations were successful. Periodically Soviet SSBNs entered the Atlantic and Pacific without being detected; sometimes the trail was lost. A noteworthy incident occurred in October 1986 when the U.S. attack submarine Augusta (SSN-710) was trailing a Soviet SSN in the North Atlantic. Augusta is reported to have collided with a Soviet Delta I SSBN that the U.S. submarine had failed to detect. Augusta was able to return to port, but she suffered $2.7 million in damage. The larger Soviet SSBN suffered only minor damage and continued her patrol. (top) A Soviet Yankee SSBN transiting on the surface. Yankees, designed for high speeds while submerged, could reach 25 knots (bottom) An Echo II sail with radio antenna raised at the after end of the fairwater structure. (U.S. and Soviet submarines occasionally collided during this phase of the Cold War, many of the incidents undoubtedly taking place during trail operations. Unofficial estimates place the number of such collisions involving nuclear submarines at some 20 to 40.) The limited range of the Yankee’s RSM-25/SS-N-6 missile forced these submarines to operate relatively close to the coasts of the United States. Under these conditions, and upon the start of hostilities, the trailing U.S. submarines would attempt to sink the Soviet SSBNs as they released their first missiles (or, under some proposals, when their missile tube covers were heard opening). If feasible, the U.S. submarines would call in ASW aircraft or surface ships, and there were proposals for U.S. surface ships to try to shoot down the initial missiles being launched, which would reveal the location of the submarine to ASW forces. These SLBM shoot-down proposals were not pursued.17 U.S. anti-SSBN efforts again were set back in 1972 when the first Project 667B/Delta I ballistic missile submarine went to sea. This was an enlarged Yankee design carrying the RSM-40/R-29 (NATO SS-N-8 Sawfly) missile with a range of 4,210 nautical miles. This missile range enabled Delta I SSBNs to target virtually all of the United States while remaining in Arctic waters and in the Sea of Okhotsk. In those waters the SSBNs could be defended by land-based naval aircraft as well as submarines and (in ice-free waters) surface warships. These SSBNs were equipped with a buoy-type surfacing antenna that could receive radio communications, target designations, and satellite navigational data when the ship was at a considerable depth. Further, communications with submarines in Arctic waters were simplified because of their proximity to Soviet territory. The use of surface ships and submarines for communications relay were also possible. It was possible that civilian nuclear-propelled icebreakers – which were armed on their sea trials – were intended to provide such support to submarines in wartime.18 Also, having long-range missiles that would enable SSBNs to target the United States from their bases or after short transits, fit into the Soviet Navy’s procedure of normally keeping only a small portion of the submarine fleet at sea, with a majority of their undersea craft held in port at a relatively high state of readiness. These submarines – of all types – would be “surged” during a crisis. This procedure was radically different than that of the U.S. Navy, which, for most of the Cold War, saw up to one-third of the surface fleet and many SSNs forward deployed. More than one-half of the SSBN force was continuously at sea – nautical at a cost of more personnel and more wear-and-tear on the ships. The Soviet SSBN operating areas in the Arctic and Sea of Okhotsk-referred to a “sanctuaries” and “bastions” by Western intelligence-were covered by ice for much of the year and created new challenges for Western ASW forces. U.S. attack submarines of the Sturgeon (SSN-637)-class were well suited for operating in those areas, being relatively quiet and having an under-ice capability.19 However, the Arctic environment is not “ASW friendly”: communications – even reception – are extremely difficult under ice; passive sonar is degraded by the sounds of ice movement and marine life; and under-ice acoustic phenomena interfere with passive (homing) torpedo guidance. Also, the Arctic environment, even in ice-free areas, is difficult if not impossible for Allied ASW aircraft and surface ship operations. The Soviet SSBN force thus became an increasingly effective strategic strike/deterrent weapon, especially when operating in the sanctuaries or bastions. (c) 2003 N. Polmar and K. J. Moore, Cold War Submarines (Dulles, VA: Brassey’s - Potomac Books). Bibliography 1) The first major studies of this subject to appear in public were Donald C. Daniel, Anti-Submarine Warfare and Superpower Strategic Stability (Urbana: University of Illinois Press, 1986), and Tom Stefanick, Strategic Anti-Submarine Warfare and Naval Strategy (Lexington, Mass.: Lexington Books, 1987). 2) The term SOSUS, believed to have been coined in 1952, was itself classified until about 1967; the unclassified code name Caesar was used as a cover name for production and installation of the arrays. 3) HF/DF - known as “huff-duff” - sought to detect Soviet submarine-to-shore communication to determine the location of submarines. The U.S. name for these facilities was Wullenweber, the name as well as the equipment being copied from the Germans; the Soviets had similar facilities to detect U.S. naval forces. HF/DF of submarine communications was a major factor in the Anglo-American victory over German U-boats in World War II. 4) Riste, The Norwegian Intelligence Service, p. 147. 5) Confidential source A discussion with N. Polmar, Washington, D.C., Aug. 22, 1997. 6) Ibid. Ames was a CIA counterintelligence officer who spied for the Soviets and, after the fall of the USSR, for Russia. When Ames was arrested in 1994, federal officials said that he had perpetrated the most costly break of security in CIA history. During at least nine years as a Soviet agent, he had revealed more than 100 covert operations and betrayed more than 30 operatives spying for the CIA and other Western Intelligence services. 7) Quoted in Melissa Healy, “Lehman: We’ll Sink Their Subs,” Defense Week (May 13, 1985), p. 18. One of the first meaningful public discussions of this subject was Capt. John L. Byron, USN, “No Quarter for Their Boomers,” U.S. Naval Institute Proceedings (April 1989), pp. 49-52. 8) Adm. James D. Watkins, “The Maritime Strategy,” supplement to the U.S. Naval Institute Proceedings (January 1986), p. 11. 9) George C. Wilson, “Navy Is Preparing for Submarine Warfare beneath Coastal Ice,” The Washington Post (May 19, 1983), p. A5. 10) From Commanding Officer USS Batfish (SSN-681), to Chief of Naval Operations (Op-095), Subj: Report of Mission LS-26, March 2-May 17, 1978; May 17, 1978, ser LS-26-D-0006-T-78. Also see Thomas B. Allen, “Run Silent, Run Deep,” Smithsonian Magazine (March 2001), pp. 51-61. 11) From Commanding Officer USS Guardfish (SSN-612), to Commander in Chief U.S. Pacific Fleet, Subj: Trail of Echo II nuclear submarine (Case Papa 07) during the period May 12-June 6, 1972; June 10, 1972, ser 00015-72. 12) USS Batfish report, Enclosure (1) “Abstract,” p. 1. 13) The active sonar was used every one to three hours through the Yankee’s transit to patrol area and while in the alert area; there was one three-day period when the sonar was not intercepted after the Yankee began the home transit; USS Batfish, Enclosure (1) “Abstract,” p. 7. The NATO term is derived from the “ping” of the active sonar, said to sound like the sharp clapping together of two blocks of wood. 14) Such baffle-clearing maneuvers at high speeds, sometimes involving a rapid descent to a deeper depth, are referred to as “crazy Ivan turns” by U.S. submarines. 15) Rear Adm. Thomas Evans, USN (Ret.), discussion with N. Polmar, Washington, D.C., Jan. 26, 2001. 16) See, for example, Milan Vego, Soviet Naval Tactics (Annapolis, Md.: Naval Institute Press, 1992), pp. 163-164, and B. N. Makeyev, Voyenno-morskiye aspekty national bezopasnosti (Naval Aspects of National Security) (Moscow: Nonproliferation and Critical Technologies Committee, 1997), pp.63-67. 17) As part of the U.S. Navy’s SSBN security program, the Anti-Launch phase Ballistic missile Intercept System (ALBIS) project culminated with the live firing of a Terrier surface-to-air missile against a submerged-launched Polaris A-2, reflecting a belief that the Soviets could employ a tactic. The attempted Polaris intercept failed. 18) One of the few discussions of these activities is N. Polmar and Raymond Robinson, “The Soviet Non-naval Force Multiplier,” U.S. Naval Institute Proceedings (December 1987), pp. 66-69. The large nuclear icebreakers Arktika and Rossiya were armed on their trials; the KGB Border Guard icebreakers were armed and other naval icebreakers had provisions for weapons and naval electronics. 19) The first 39 submarines of the subsequent Los Angeles (SSN-688)-class were not configured for under-ice operations. http://www.navy.mil/navydata/cno/n87/usw/issue_27/asw2.html
milstar: What is known about the character of noise created by submarines? Appendix 1 E.V. Miasnikov, The Future of Russia's Strategic Nuclear Forces: Discussions and Arguments, A moving submarine(21) is source of noise by whose characteristics it is possible not only to detect it against the background of the ocean's natural noises, but also reveal its location, speed and, generally speaking, identify it. Several mechanisms for noise radiation from the submarine exist, which are more or less prevalent depending on the frequency band, speed and depth of the submarine. Among these mechanisms are hull vibration, power plant equipment, propellers and flow noise (hydrodynamic noise). The submarine's noise level or source level (SL) is the intensity of sound in a given frequency band at a distance of one 1 meter from the submarine within a receiver's direction.(22) In practice, SL is measured in logarithmic units or decibels (dB) in relation to a standard intensity. The Russian Navy generally takes the standard to be the threshold for audibility (a plane sound wave of an intensity 20 Pa). In the American Navy SL is defined at a distance of 1 yard (1 yard = 0.914 m) relative to the source intensity of 1 Pa. The quantitative significance of SL, defined by the Russian and American systems in one or the other frequency bands, will differ by 27 dB. As a rule, the following regularities in the behavior of the noise spectrum of submarines are observed. The SL frequency of the spectrum constitutes a mixture of the continuous and discrete ("linear-frequency") spectrum. The continuous part of SL spectrum is characterized by a maximum in the area of 50-100 Hz. At frequencies greater than 200 Hz SL falls by 6 dB when the frequency is doubled. This means that SL is inversely proportional to the square of the frequency. The discrete components are the most visible signs of the submarines' SL spectrum since they are detected even at low speeds, when submarines produce minimal noise. Moreover, the aggregate of the discrete components of the noise spectrum (the so called "acoustic portrait") which is unique for each submarine, may be used to identify the source. Discrete lines in the 0.1-10 Hz band are caused by rotation of the propellers. This noise is difficult to suppress. Moreover, the noise from the propeller may be heard in the ocean at a distance of up to several thousand kilometers since absorption by ocean waters at this low frequency is negligible. The method of narrow-band filtration of the spectrum's discrete line at frequencies up to several Hz is the basic working principle for sonar systems for long-distance detection. Discrete lines in the frequency band of several Hz to several hundred Hertz is associated with vibrations from the submarine's hull and power plant equipment. The most characteristic line in the SL spectrum is the peak at frequencies of 50 and 60 Hz for Russian and American submarines respectively, i.e., the lines which correspond to the basic frequencies of the submarines electric generators. The SL spectrum of first generation SSNs contained discrete lines at frequencies, which are multiples of 50 and 60 Hz, or in other words, harmonics of the basic frequencies. Specialists claim to have successfully registered up to 5 harmonics of basic frequencies. The spectrums of modern fourth generation submarines, those built at the end of the 1980's, do not contain discrete lines at frequencies greater than 100 Hz. This is justified to a lesser degree when the speed is less than 8 knots [Gorbachev, 1994]. http://www.fas.org/spp/eprint/snf03221.htm
milstar: Строительство головного корабля «Современный» (зав. № 861) было начато в июне 1975 года, строительство последнего корабля (зав. № 877), поставленного ВМФ России, было закончено в декабре 1993 года (приёмный акт подписан 30 декабря 1993 года). Запланированное к постройке число кораблей серии в 1976 году было сокращено с пятидесяти до тридцати двух, а в 1988 году серию было решено ограничить двадцатью кораблями[5]. ----------------- В случае проекта 956 можно говорить о редком сочетании целесообразности и функциональности с выразительностью, технической эстетикой и художественным стилем в проектировании корабля. Овсянников С. И., Спиридопуло В. И.. Советский суперэсминец третьего поколения[11]. Система водоподготовки эсминцев проекта 956 оказала роковую роль на продолжительность службы всех кораблей проекта. Новые котлы корабельной КТУ стали исключительно требовательны к качеству питательной воды, в частности по кислородосодержанию. Но в отличие от ядерных силовых установок, система питательной воды оставалась «открытой» (сообщалась с атмосферным воздухом), поэтому водоподготовка, предусмотренная конструкторами, не обеспечивала требуемого качества воды, что приводило к быстрому выходу из строя котлов. Эсминцы с нерабочими котлами приходилось отправлять в ремонт[13]. Опыт интенсивной эксплуатации кораблей с высоконапорными котлами показал, что отечественный Военно-Морской Флот к переходу на такие котлоагрегаты оказался технически и организационно малоподготовленным[27]. http://ru.wikipedia.org/wiki/%DD%F1%EA%E0%E4%F0%E5%ED%ED%FB%E5_%EC%E8%ED%EE%ED%EE%F1%F6%FB_%EF%F0%EE%E5%EA%F2%E0_956
milstar: http://spkb.air.spb.ru/proposals/naval/21956/ Многоцелевой корабль проекта 21956 Система "Калибр-НКЭ" в составе: - корабельная система управления ЗР-14Н - пусковая установка ЗС-14Э - ПКРЗМ-54ТЭилиПЛР91РТЭ2 Зенитно-ракетное: Зенитно-ракетный комплекс "Риф-М" в составе: - пусковая установка ЗС-48Е (модернизированная) - ЗУР 48Н6Е2 - ЗУР 9М96Е - система управления ЗЦ-48Е Ракетно-артиллерийский комплекс "Каштан-М" в составе : - командный модуль ЗР86-МЭ - боевой модуль ЗР87-1Э - зенитные ракеты 9МЗ 31 -1Э - 30-мм выстрелы
milstar: Sukhoi’s Su-35S(ili bm)- not your father’s Flanker http://www.ausairpower.net/DT-Su-35S-Flanker-March-2010.pdf The ability of the Su-35S to sustain supersonic cruise without afterburners will produce unprecedented lethality and survivability gains for the Su-35S. Entering air combat engagements, the Su-35S will be able to emulate the F-22A, coming in high and fast and thus being able to dictate terms at the merge. The additional speed and altitude will increase the kinematic range of BVR missiles by 30 – 40 per cent over range for subsonic launches at the tropopause, which is a major advantage the F-22A has enjoyed exclusively, until now. Because the Su-35S will be running on dry thrust, its heat signature will be smaller than more conventional opponents who must use afterburner to sustain supersonic speeds. Opponents will be hampered by the need to shoot ‘uphill’ against a high/ fast Flanker, and it will be able to play the same kinematic games as the F-22A in rapidly gaining separation, to spoil an opponent’s missile shots or preemptively deny kinematically initial firing opportunities.
полная версия страницы